Мы снова переехали. На этот раз уже в постоянную квартиру в Кракове, маленькую, уютную смарт-квартирку, старенькую, но ухоженную.
Чтобы зайти в подъезд, нужно вставить ключ под определённым углом и слегка повернуть в видавших виды деревянных дверях. Вот кстати, даже если тут много старых домов, я пока ещё не видела разбитых, в отличие от Киева, где даже несмотря на нескончаемые ремонтные работы новенькие блестящие бизнес-центры соседствуют с побитыми или сгоревшими до основания зданиями времен если не Второй мировой, то по крайней мере майдана.
Из больших минусов, балкон здесь общий и нужно выходить на площадку, чтобы покурить. Он тоже старенький, но опрятный, закрытый сеточкой, и будто не предназначенный для курения, так что каждый раз выходя, чувствуешь себя немножечко аутло.
А ещё тут уже третий день фигачит снег, хотя я думала, что в Польше должно быть теплее. Впрочем, на улицу я выхожу только ради прогулок с собакой, совмещая их с посещением магазина. Впервые за несколько недель захотелось прогуляться, но снег смешал планы.
Если в целом, у нас с псом есть крыша над головой, немного денег, работа, еда и всё, что нужно для существования. Поэтому, чувствую себя немного неблагодарной от того, что не хочу быть сейчас в безопасной, гостеприимной Польше. Не совсем понятно даже почему. Может, действительно, из-за языка. А может из-за отсутствия друзей, неожиданно это бьет по мне сильнее, чем хотелось бы признавать, сильнее, чем я ожидала. Я ведь завела собаку именно для того, чтобы ни по кому не скучать, чтобы компенсировать нехватку ежедневного тепла.
А сейчас это отсутствие ощущается прям как при моей последней односторонней влюблённости. Когда я насильно отлепляла от себя этого человека, и ранее уютное одиночество впивалось колюче в самые уязвимые места.
Понятное дело, мы разговариваем по телефону, общаемся через мессенджеры, но это совсем не то, мне не хватает именно тактильности, наверное, это то самое, что и зовётся тактильным голодом. Но глубже.
Не знаю пока, что с этим делать, и немного завидую парам, в том числе и среди моих друзей, потому что пары вместе решают, куда они поедут или не поедут, и хотя бы один человек из твоего окружение остаётся. Мда, вот такое противное одиночество. Накрывает сразу, как удовлетворены более базовые потребности прям по таблице пресловутого Масло.
Может, если бы Атрей был более тактильным, более настроенным на меня, было бы проще, но он сейчас эгоистичный, хнычущий подросток, сконцентрированный на себе. Надеюсь, что с возрастом он станет более эмпатичным, хотя бы, но, нет так нет, какой есть.
Весна в Ирпени. Не моя, нулевая. Я не была там весной, я приехала туда только в июле. Но даже так я одновременно и здесь, и там. В основном из-за пабликов, из-за новостей. Душераздирающих. Из-за знакомых улиц с трупами незнакомых людей. Гражданских. Из-за этого апогея бесчеловечности.
Совсем недавно освободили Ирпень, Бучу и Гостомель. Конечно, туда ещё пока нельзя, так как всё заминировано + нет света\газа\воды. Но вместе с тем, вскрылись и совершенные преступления против гражданских. Люди со связанными руками и простреленными затылками в подвалах - не военные. Тела каких-то девчонок на дороге, голые, сваленные в кучу, чтобы сжечь. Понятное дело после чего. Нет тела, нет преступления, да?
Но так не будет. Некоторое время назад смотрела "The Late Show with Stephen Colbert" где Андерсон Купер сказал важную фразу: "There’s nothing worse than people dying in silence", засевшую у меня в голове. По крайней мере об этом - узнают.
И тем не менее, не могу не рыдать - опять из-за всего этого. Этого огромного преступления против человечности. Одно дело знать, что когда-то во Вторую Мировую такое уже было. Другое - вот, 2022, люди строят корабли в космос, пережили почти мировую пандемию, столько прогресса в технологиях, столько возможностей развиваться, и посреди этого всего - черная дыра этой мерзости.
Когда-то в 2014, помню, я ещё тогда гостила в Маши в доме в Новосёлках, я написала стих Храм. И там было:
Мы думали – войн нет, в наше-то тысячелетие.
Мы думали – с нами судьба,
С нами её голубая птица,
И уже через года – сквозь года кто-то дойдёт до бессмертия.
Восемь лет прошло, а стало только хуже. Такого не было в Донецке в 2014, но есть в Ирпени, Буче, Гостомеле в 2022. Как сделать так, чтобы это не исчезло из памяти потомков, как исчезли из нашей ужасы пережитые предками? Загадка загадок. Кровавый урок истории.
Давным-давно, классе в 11м я читала Тихий Дон, но даже при всей эмоциональности повествования, я не смогла прожить войну. Может это и правильно. А может и нет. В любом случае, главное - не допустить повторения.
Недавно с Машей разговаривали на тему изнасилования. Она сказала, что не смогла бы жить после, а я - наоборот, я бы выжила назло и отстрелила ублюдку яйца, даже если бы это было последним в моей жизни. Потому что каждый должен получить по заслугам.
Я не верю, что после изнасилования девушка становится грязной, или несчастной жертвой или чем угодно идиотически жалким с точки зрения общества и, в первую очередь, её самой, но тюрьма - слишком маленькая расплата для этих скотских военных. Надеюсь, те, кто насиловал и убил тех девушек сейчас гниют в земле.
В контексте этого, думаю - о бытовых изнасилованиях, но почему-то они отзываются во мне меньше, чем вот сегодняшние новости, хотя и там, и там непоправимое зло. Может, меня здесь ужасает масштаб, может, именно в военном контексте, а может, будучи жительницей Ирпени я слишком легко представляю себя на их месте - это же ёбаная русская рулетка, и мне просто повезло - с тем, что я покупала квартиру не в Буче или Гостомеле, с соседями, довёзшими меня до вокзала, с тем, что уехала на день раньше, прежде чем разбомбили рельсы, со второй электричкой, которая всё-таки приехала. Так много этих если, и окажись вместо одного - другое, и уже я бы лежала на той дороге, под тем покрывалом. Мертвая.
А русские продолжали бы смеяться и называть моё тело на фотографии фейком.
Меняю тему, а то после рыданий начинает тошно болеть голова.
В общем, после такого меня опять накрывает желание полностью перейти на украинский. Как там, нашей русофобии недостаточно? Обдумываю это тщательнее, чем раньше, и, наверное, впервые мне серьёзно захотелось публиковаться в Украине, что возможно только на украинском языке.
Начинаю потихоньку, сама с собой разговаривать на украинском и искать интересные украинские книги. Посмотрим, что из этого выйдет.
И последнее, о том как сильно изменилось моё настроение. Недавно, мне скинули фото по поводу русни, полностью с ним согласна:
И чтобы сравнить, вот что висело у меня в офисе последние три года:
Забавно, правда?
Здравствуйте, автор, я читала ваше творчество лет 5 назад, и оно помогало мне преодолеть ту боль, которая была в моей жизни. И я помню, как в 14 вроде неожиданно наткнулась на произведение про войну. Так я узнала, что вы из Украины. Я из России. И после 24 февраля моя жизнь превратилась в мерзкую смесь бессилия, самоуничтожения, чувства вины, горя и ощущения, что мое будущее сломано. Мое ближайшее окружение против всего этого, я каждый день смотрю все видео на тему войны. Я нашла ваш сайт, чтобы написать, что вы не одни. Я не знаю, станет ли вам легче от моего комментария. Но я все равно вам хочу написать. То, что сейчас происходит в Украине, было всегда внутри России, более тайное, но…